Свет фонарика почти не прорезал непроглядную тьму.

– Здесь, видимо, действует какое-то поле, рассеивающее или поглощающее световые лучи, – прошептала Арлин у меня за плечом.

Ситуация очень напоминала ту, что уже была описана Жюлем Верном, когда участников экспедиции разъединила непроглядная тьма. Я совсем не желал оказаться в их положении.

– Флай, кажется, я видела какие-то странные очки в той комнате, где лежала желтая карточка, – обратилась ко мне Арлин.

– Правда? Ну, и что?

– Может быть, это прибор для ночного видения?

Вопрос прозвучал как достаточно убедительный предлог для того, чтобы вернуться назад, к свету. Я не возражал – любой предлог хорош, чтобы выбраться из этой тьмы тьмущей. Меня не оставляло мерзейшее ощущение, что в лабиринте нас постоянно преследуют какие-то твари, которые вполне спокойно обходятся без приборов ночного видения.

Мы вернулись тем же путем, которым пришли. Очки действительно лежали там, где их видела Арлин – да и куда им было деться? Жаль только, что одна пара.

– Интересно, будет через них что-нибудь видно в лабиринте, если там существует поле, о котором ты говоришь? – поинтересовался я.

Арлин только плечами повела. Как еще мы могли это проверить, не испытав окуляры на практике?

Около самого входа в пещеру мы на минуту замешкались – решали, кому надевать очки? И рассудили следующим образом, можно сказать, по науке: зрение Арлин острее моего, значит, очки предназначены ей.

Кроме того, она женщина. Уж не знаю, какая тут связь с очками, но, наверное, я подумал, что она не прочь в них покрасоваться.

В общем, подруга моя их надела и отрегулировала уровень видимости, потом вышла вперед и повела меня обратно во тьму лабиринта. Я на такие аттракционы даже дома никогда не ходил.

– Ах, черт! – вскрикнула ни с того ни с сего Арлин.

– Плохих новостей с меня хватит.

– Батарейка села.

– Я же сказал, что устал от плохих новостей.

– В этих очках перед глазами мельтешит. – Девушка остановилась, и я налетел на нее в темноте. – Может, это из-за действия поля, если оно здесь и впрямь есть. Но все равно, видно в них хуже, чем с фонариком, хотя они и работают... кое-как.

Арлин снова двинулась вперед, и я в непроглядной тьме последовал за ней, неотступно как тень, положив руку ей на плечо.

– Расскажи, что видишь.

– Все кругом зеленое и нечеткое. Как будто я смотрю сквозь бутылку из-под кока-колы.

Минут пять путешествия по лабиринту прошли мирно, и вдруг Арлин отскочила вбок, оставив меня одного, в замешательстве. На какую-то долю секунды окружавшую тьму рассеяла яркая вспышка разорвавшегося сгустка энергии; но я успел заметить лишь затылок Арлин.

– Князь ада! – крикнула она. – Садани-ка по нему ракетой, Флай!

– А смыться некуда?

– Нет, – твердо ответила она, – мы должны его победить!

Я снял с плеча ракетную установку и бессмысленно уставился в непроглядную темень.

– Где? Где он?

– Я тебе скажу, куда стрелять, – негромко ответила Арлин. Ее эмоции полностью контролировались.

Моя рука снова оказалась на ее плече. Следовало выстрелить так, чтобы девушка, находившаяся между мной и монстром, не пострадала. Я пытался второй рукой прицелиться туда, куда она меня направляла. Но это никак не удавалось!

– Спокойно, не отходи от меня, стой спокойно, – повторяла моя подруга. – Возьми правее. Теперь слушай внимательно...

Еще один взрыв сгустка энергии пропорол воздух, попав в стену чуть выше моей головы, и я выронил чертову установку! Арлин услышала, как она звякнула о камень.

– Она около твоей правой ноги, Флай. Нагнись и подними.

– А ты почему не можешь поднять? Ты-то хоть что-то видишь!

– Флай, я не знаю, как из нее стрелять – никогда с такими игрушками дела не имела. Ну, давай, черт тебя дери, поднимай.

Меня снедало нетерпение, хоть я знал, что Арлин делала все от нее зависящее.

– Левее, еще левее бери, еще; теперь чуть выше... – направляла она меня, – теперь давай!

Я спустил курок. Пламя ракетного взрыва осветило тьму, но нападавшего монстра я разглядеть не успел.

– Где он? Где?

– Не беспокойся, парень, – ты его задел! Скользящий удар в брюхо сбил тварь с ног.

– Помоги еще раз прицелиться.

Второй выстрел попал прямо в точку. Обычно вторая ракета не останавливала князей ада. Наоборот, после нее они продолжали наступать с удвоенной энергией. Но здешнему монстру жизнь в лабиринте, наверное, медом казалась, потому что сражаться с врагами приходилось редко, и он, видать, здорово обленился от безделья. Мы впервые столкнулись с минотавром в наиболее привычной для него среде обитания.

– Ну, куда целиться на этот раз? – снова спросил я и зарядил последнюю шестую ракету. – В какую сторону?

Арлин выдержала продолжительную паузу.

– Флай, последним выстрелом ты его усадил на что-то вроде стула; он еще дышит, но подняться не может.

Мы ждали; положение не менялось.

– Ну, ладно, детка, – сказал я в конце концов, – дело сделано чисто, думаю, официальных претензий нам не предъявят.

– Зато я тебе сейчас официально сообщаю, почему с этим уродом обязательно надо было драться. Глянь-ка сюда... я хочу сказать, возьми это в руку и пощупай: да-да – еще одна магнитная карточка, только я понятия не имею, какого она цвета. Для меня здесь все зеленое. Эта падаль держала карточку в когтях.

– Ты хочешь сказать, что он ее сжимал в своей поганой лапе все время, пока я по нему палил? Да ведь я же мог заодно и карточку вдрызг разнести!

– Именно поэтому я тебе раньше о ней не говорила. А ты разве не рад, что я ракету сэкономила?

– Да рад, наверное, – без особого энтузиазма ответил я, решив воздержаться от напоминания о том, что если бы мы вообще в лабиринт не совались, а сразу вышибли дверь ракетой, то и ракет осталось бы больше, и неприятностей было бы меньше.